— Василий Борисович, по итогам президентских выборов в Беларуси Китай признал Александра Лукашенко легитимным главой государства. Почему Китай занял подобную позицию и, в отличие от Евросоюза, не попытался сыграть на росте оппозиционных настроений?
— Принцип китайской политики всегда состоял в работе с действующими властями любого государства. То есть, они работают с лидером, пока он реально возглавляет страну и имеет в своих руках реальную власть. Они обычно не занимаются поддержкой оппозиции. В случае с Белоруссией они, к тому же, имели очень длительный опыт сотрудничества с Лукашенко, и всю эту ситуацию рассматривали скорее в контексте борьбы Запада и России (причем, Западу явно не симпатизировали).
— А почему Китай не пошел на прямую поддержку белорусских властей, в том числе и финансовую?
— Во-первых, на некоторую поддержку они пошли: выступили солидарно с Россией по «белорусскому вопросу» в Совете Безопасности, когда его пытались вынести на обсуждение. Си Цзиньпин первым поздравил Лукашенко после выборов, и в дальнейшем они на уровне декларации сказали все, в принципе, правильно. Другой поддержки они не стали предоставлять, но это, опять же, их принцип.
Белоруссия не относится к сфере важных китайских интересов, это просто один из нескольких хороших партнеров в Центральной и Восточной Европе наряду с Сербией и Венгрией.
У них хорошие отношения с белорусским руководством, но глубоко влезать в местные внутриполитические сюжеты они не будут: с их точки зрения, это больше забота России. Поэтому они сделали все, что они них ожидалось: поддержали Россию и Белоруссию на международной арене.
— Какую роль играет Китай для Беларуси с точки зрения торговли и инвестиций? Насколько его показатели сопоставимы с показателями России?
— По обоим этим параметрам Китай совершенно несопоставим с Россией. Китай является довольно существенным источником импорта для Белоруссии, но белорусский экспорт в Китай не сопоставим с экспортом в Россию. В качестве источника прямых иностранных инвестиций Китай также не является даже вторым после России, он уступает ряду европейских стран.
Примечание «Евразия.Эксперт»:
В 2019 г. доля Китая в общем товарообороте Беларуси составила 6,1%. Экспорт Беларуси составил $718 млн, импорт — $3,6 млрд. Для сравнения, экспорт Беларуси в Казахстан — $821 млн, в Россию — $13,4 млрд. Прямые инвестиции Китая в Беларусь по итогам 2019 г. — $450 млн, России — $4,5 млрд.
Данные: Государственный таможенный комитет Республики Беларусь, Национальный банк Республики Беларусь.
Для Белоруссии Китай — важный и крупный источник кредитов. Эти кредиты получает белорусское правительство и некоторые крупные белорусские предприятия. В конце 2019 г. министр иностранных дел [Владимир] Макей говорил, что всего за последние несколько лет Китай предоставил кредитов на $4,5 млрд — это крупный объем кредитования. Это имеет некое значение для белорусских властей. Кредиты используются ими во многом для запуска новых промышленных проектов с китайским участием, которые, с их точки зрения, дальше уже приведут к экономическому росту и дадут прибыль.
Некоторые из этих проектов ориентированы на российский рынок — например, сборочное производство автомобилей Geely в индустриальном парке «Великий камень» около Минска. Такого рода активность имеет место быть, но чего-то большего не происходит. Разумеется, Белоруссия с точки зрения экономического присутствия — более важная для них страна, чем, например, Польша или тем более Литва, но это не сфера их каких-то жизненно важных интересов.
Стоит учесть, конечно, что есть еще один существенный аспект для Китая, и это транзит через Белоруссию. Главным направлением китайского сухопутного железнодорожного транзита в Европу являются Россия и Белоруссия, при этом объем перевозок через Белоруссию растет.
Но тут нужно понимать, что любой транзитный груз, который идет через Белоруссию, дальше упирается в Польшу.
То есть, все равно ограничителем для каких-то крупных транспортных проектов будет выступать еще и позиция Польши. Определенные проблемы с этим там есть, потому что, например, Россия и Белоруссия вложили значительные средства в модернизацию своих систем железных дорог, в то время как Польша ничего подобного сознательно не делает. И там есть определенные трудности с перевозками.
— Ранее генсек Исследовательского центра «Один пояс и один путь» Ван Сяоцюань заявил, что осложнение отношений ЕС и Беларуси угрожает транзитным поставкам из Китая в Европу. Каких шагов следует ждать от Пекина в случае дальнейшего «похолодания» отношений Минска и Брюсселя?
— В теории это может угрожать поставкам. Пока мы не видели каких-то европейских санкций, касающихся именно транзита. То есть, если там как-то начнут ограничивать, то это возможно, но пока этого не произошло, и эти грузы как возили, так и возят.
Важно понимать, что сами по себе эти железнодорожные перевозки Европа-Китай обслуживают лишь небольшую часть товарооборота, поскольку основной грузопоток идет морем (через Южно-Китайское море, Индийский океан, Средиземное море и так далее), но есть определенный класс грузов, которые выгодно возить железной дорогой, потому что так получается хоть и дороже, но быстрее. При этом для китайцев железнодорожный транзит также важен, как запасная опция на тот случай, если на маршруте морских перевозок (например, в Южно-Китайском море или в районе Суэцкого канала) произойдет какая-то дестабилизация.
Если Польша, повинуясь своим политическим инстинктам, начнет подобным образом рвать отношения с Китаем (и с Россией и Белоруссией) и сознательно создавать препятствия, то это, видимо, заставит Пекин пересмотреть подходы. И в этом случае Белоруссия может потерять свою транзитную роль, а китайцы будут думать над новыми маршрутами.
Трудно сейчас представить, какими они могут быть, но, вероятно, это будет что-то через Россию. Допустим, российские или финские балтийские порты с перегрузкой и перевозкой по Балтийскому морю. Но пока до этого далеко.
— Каковы стратегические приоритеты Китая в отношении Беларуси, и по каким сценариям может осуществляться взаимодействие двух стран?
— На данный момент у Китая два стратегических интереса в Белоруссии: во-первых, это транспорт (Белоруссия остается транзитной страной), а во-вторых, это возможная точка входа на рынок ЕАЭС. Это важная вещь, так как рынок ЕАЭС — это все-таки 180 млн человек, и он является крупным в мировых масштабах (пусть и несравнимым с самим Китаем, Европой и США). Поскольку в Белоруссии есть современная инфраструктура, рабочая сила и безопасность, а белорусские власти создают максимальные условия благоприятствования, она может быть интересна Китаю еще и этим.
Некоторый интерес представляет продолжение сотрудничества в сфере технологий, особенно если учитывать роль Белоруссии как крупного центра развития IT-технологий. Ну и уже третьестепенные интересы — инвестиции в Белоруссии, белорусский рынок и остатки белорусско-китайского военно-технического сотрудничества.
В этом плане китайцы вычерпали из Белоруссии все, что могли — прежде всего, технологии, имевшиеся на Минском заводе колесных тягачей.
Вот список приоритетов, и я думаю, китайцы будут ему следовать. Кроме того, с политической точки зрения, им, конечно, приятно, что президент Лукашенко настолько безоговорочно поддерживает их политическую линию, всегда позитивно высказывается о Китае, и Белоруссия является, возможно, самым удачным примером развития отношений между КНР и малой страной. Наверное, это тоже имеет некое общеполитическое значение. То есть, Белоруссия не является стратегическим приоритетом, это не ключевой партнер для Китая, но в рамках Восточной и Центральной Европы — одно из наиболее дружественных ему государств, имеющих свое некое существенное значение. Ради одной Белоруссии дополнительно портить отношения с ЕС, вступать в какие-то споры с Россией они не будут, но что могут сделать для поддержки белорусского лидера без особых проблем, то они сделают.
